Гремя огнем, сверкая блеском стали…Часть 4 Обр.1

Я продолжаю свой рассказ о советских танках. Об их долгом и трудном пути от первых, «полулицензионных» копий до могучих боевых машин, на равных боровшихся с сильнейшей армией мира – Вермахтом.
Сегодняшний мой рассказ будет посвящен незаслуженно забытой машине – истиной «рабочей лошадке» РККА до середины Великой Отечественной Войны – танке Т-26.

История Т-26 началась во второй половине 20-х годов ХХ века. Точнее – в 1927 году, когда Джон Карден (John Valentine Carden) и Вивиан Лойд (Vivian Graham Loyd) вплотную занялись разработкой легкого танка непосредственной поддержки пехоты (НПП) или, по английской классификации, пехотный танк. Строго говоря, англичане величали «пехотными» и легкие, и средние и тяжелые – например, Mk. IV Churchill и Mk. III Valentine. Первый – тяжелый, а второй – легкий танки.
Впрочем, я уклонился от темы. Так вот, Карден сконструировал весьма удачную систему подвески, достаточно простую в эксплуатации. Объединившись с Лойдом, они создали ряд весьма неплохих машин – например, танкетку Carden-Loyd Mk.VI, ставшую основателем весьма обширного семейства танкеток по всему миру – например, советской Т-27.
Впрочем, я уклонился от темы. Так вот, Карден сконструировал весьма удачную систему подвески, достаточно простую в эксплуатации – балансирную, с двумя тележками по два катка и с полурессорой в качестве упругого элемента. Танк не только получал минимум восемь опорных катков на борт, но и возможность обслуживания подвески при помощи «лома и такой-то матери» – низкоквалифицированным механиком.
Объединившись с Лойдом, они создали ряд весьма неплохих машин – например, танкетку Carden-Loyd Mk.VI, ставшую основателем весьма обширного семейства танкеток по всему миру – например, советской Т-27.

На рисунке – подвеска Джона Кардена.

Объединившись с Лойдом, они создали ряд весьма неплохих машин – например, танкетку Carden-Loyd Mk.VI, ставшую основателем весьма обширного семейства танкеток по всему миру – например, советской Т-27.

На фото (сверху вниз) – Carden-Loyd Mk.VI, Т-27 (без вооружения) и Carro CV 3/33.

В это же время фирма Carden-Loyd объединилась с Vickers – одним из «законодателей мод» танкостроения того времени, правда переживавшей в конце 20-х не лучшие времена. Отношение английского War Office к закупке новых машин было чуть теплее абсолютного нуля – новые танки закупались небольшими партиями и нерегулярно. Поэтому было решено сделать танк на экспорт. Новая машина стала называться Vickers-Armstong 6-Ton tank или Vickers-Armstong Mark E, или VAE, или просто Mk.E («Е», скорее всего означает «Export» – «Экспортный») и стала, как и Carden-Loyd Mk.VI, родоначальником довольно обширного семейства машин. «Изюминок» у нового танка было три – подвеска, переднее расположение трансмиссии (что делало танк очень поворотливым) и огромный, по тем временам ресурс гусениц – свыше 1000км. Для сравнения – у советских танков он, в лучшем случае, не превышал 300км.
«Марк Е» имел аж три варианта исполнения – «чистильщик окопов» с двумя пулеметными башнями Mark E Alternative A (Mk. E Type A), Mark E Alternative В (Mk. E Type В) с одной башней под 47мм пушку и «танк-истребитель» Mark E Alternative С (Mk. E Type С) со спаркой 37мм пушек в корпусе и двумя же пулеметными башнями(последний, правда, не был воплощен в металле).

На фото и рисунке – Mk. E вариант А

На фото и рисунке (сверху вниз) – Mk. E вариант В и его доработка - вариант F (финский вариант)

Новый танк с 1929 года стали продавать кому только можно – финнам, полякам, боливийцам, грекам, тайцам…
Но пока вернемся в СССР того же времени. К 1930 году, в случае войны РККА могла выставить «зоопарк» из пары сотен танков Т-18 (МС-1), трофеев Гражданской войны и условно-боевых Т-12/Т-24. При весьма скромном серийном производстве – порядка 300 – 400 машин ежемесячно и незначительными возможностями к увеличению выпуска.
Потенциальные противники же, по мнению советской разведки, могли выставить только на Западном фронте примерно 500 – 1000 танков. И уже через 7 месяцев после начала войны выставлять по четыре тысячи машин ежемесячно с последующим ростом.
Такая ситуация делала вопрос разгрома РККА в гипотетической войне лишь вопросом времени. Неудивительно, что советский генералитет чувствовал себя…немного неуютно. Помножив все это опыт Первой Мировой Войны вообще, и Российской Империи в частности, необходимость в наличии даже 50 тысяч танков уже не выглядят столь абсурдными. Особенно если вспомнить реальные потери реальных бронетанковых войск РККА в приграничных округах летом 1941 года – порядка 70 – 80% машин за первые два месяца войны. И это при примерном количественном равенстве с Вермахтом по танкам и более высоком уровне подготовки РККА по сравнению с концом 20-х – началом 30-х. Но хватит лирики.
Итак, к 1929 году имевшийся на вооружении РККА танк Т-18 (МС-1) и его «производная» – Т-19 уже мало удовлетворяли военных (подробнее о них я писал в «Гремя огнем, сверкая блеском стали…Часть 1. Обр.2 и Обр.3»). Кроме этого, стало очевидным, что самостоятельно танковую гонку в Европе СССР не выдержит – банально не хватало опыта в конструировании и постройке бронемашин, не хватало квалифицированных кадров… Поэтому было решено отправить за границу специальную закупочную комиссию во главе с руководителем Управления моторизации и механизации РККА И. А. Халепским и начальником инженерно-конструкторского бюро по танкам С. А. Гинзбургом – ознакомиться с зарубежным опытом и, по возможности, закупить образцы техники для производства в СССР. В первую же очередь комиссия отправилась в Великобританию, где и направилась прямиком в Vickers-Armstrongs – к признанным лидерам в конструировании и производстве танков. Помимо всего прочего, комиссии приглянулся Mk. E Type A. Помимо готовых танков (пятнадцать машин), англичане продали, что немаловажно, лицензию на их производство. Кроме этого, специальным пунктом было оговорено, что в процессе сборки новых танков на английских заводах будут принимать участие и советские инженеры.
«Презентация», если говорить современными терминами, свежекупленного В-26 (именно под таким индексом шел Mk. E Type A) состоялась зимой 1930 года на Поклонной горе. Кроме В-26, в показе принимали участие закупленные грузовики, броневик, трактора и еще пара купленных танков. Поначалу военные не обратили на небольшую двухбашенную машину особого внимания – до начала демонстрационных заездов. Сам показ проходил ни шатко, ни валко, пока, под конец показа, на поле не выскочил небольшой танк. Он весьма лихо прокрутил по полигону, перемахнул через окоп, развернулся и поехал на горку, свалив по пути небольшое дерево. И вот тогда-то машина и приглянулась советскому генералитету.

На фото – В-26 на Поклонной горе.

Дело дошло до того, что предлагалось вооружить бронетанковые войска РККА только этими танками. Но в разработке был свой собственный проект – Т-19. Поэтому уже в январе 1931 года Гинзбургом был составлен доклад, посвященный сравнению В-26 и Т-19, где подробно проанализировал плюсы и минусы этих машин, а также возможности разработки «гибрида» на базе обеих машин. В-26 проигрывал Т-19 в бронировании и вооружении, его двигатель был менее мощным, чем советский. Но при этом Т-19 имел бОльшие размеры, гусеницы и подвеска были хуже, чем у англичан. Были свои нюансы и в освоении в производстве этих танков – например, при производстве В-26 требовалось, как минимум, перевести всю документацию в метрическую систему. Самым простым и дешевым в производстве и эксплуатации представлялся все же Т-19, чуть сложнее – «гибрид» и самым сложным был В-26. Должен отметить, что и в ВАММ и комиссия УММ, работавшие в этом направлении пришли к аналогичным выводам.

На рисунках – Т-19 (в верху) и Т-19 «гибридный»

Т-19 «улучшенный» разрабатывался под руководством Гинзбурга и, по замыслу конструкторов, должен был воплотить в себе все лучшее, что было не только в Mk. E и Т-19, но и подсмотренное у немцев на «Каме» – в частности, башню. По проекту машина должна была иметь башню с вооружением «немецкого типа» из 37мм пушки Сячинтова ПС-2 и пулемета ДТ. Подвеска – по типу Mk. E. Двигатель – мощностью порядка 100 л.с. К сожалению, на башню-то как раз и не были выделены средства. А вскоре проект закрылся.
Параллельно с группой Гинзбурга работала и группа ВАММ по созданию своего танка под шифром «Танк ММ» или ТММ. По сути, деньги на разработку были выделены только ВАММовцам, поэтому и работа шла успешнее. Поначалу танк должен был иметь не две огневые точки, а три – две в башнях и одна в корпусе. Правда, ВАММовцы получили примерно такой же результат, что и англичане при разработке Mk. E Type С – машина получалась не просто тесной, а очень тесной. Поэтому от третьей точки отказались. Танк нес более толстую броню, по сравнению с В-26, более мощный двигатель (стосильный «Геркулес»), и два варианта КПП.

Судя по фото, предполагалось вооружить ТММ-2 пушкой, но я не располагаю более подробными сведениями на эту тему. Кстати, водитель в ТММ «переехал» слева на право, по сравнению с В-26. Справедливости ради стоит отметить, что при попытке сделать ТММ однобашенным такое расположение механика-водителя только мешает.

В 1932 году танк пошел на испытания, в ходе которых выяснилось, что особых преимуществ перед В-26 ТММ не имеет и проект закрыли.
Масла в огонь подлила и разведка. В январе 1931 года на стол руководства РККА легла информация о том, что Польша мало того, что ведет активные закупки Mk. E и танка Кристи («10-тонного быстроходного танка типа Кристи»), поляки могут до конца 1931 года наштамповать более 300 штук Mk. E и до 100 «средних танков типа Кристи», а еще через год – удвоить это число. В итоге, РВС СССР 13 февраля 1931 года принял решение принять на вооружение РККА «6-тонный танк Виккерса типа В-26» как основной танк сопровождения общевойсковых частей и соединений, а так же танковых и механизированных частей РККА «как есть» и присвоить ему индекс Т-26. Более того, в качестве «стратегии ближнего прицела» было решено иметь на вооружении не менее 3000 машин. Справедливости ради стоит отметить, что это, повторюсь, были планы на ближайшее будущее, поскольку часть заводов по производству Т-26 надо было еще построить и оснастить. В случае войны советская промышленность, по плану, должна была произвести за год много больше – примерно 22000 танков Т-26 и ТММ, не считая танкеток и «танков Кристи». Сей фокус СССР так и не смог проделать ни до, ни во время войны, ни после нее – так, в 1943 -1944 годах, когда практически все, что могло выпускать танки работало, выпускалось чуть больше 28 тысяч машин (правда, во время войны и немцы далеко не сразу вышли на уровень 6000+ танков в месяц)

На фото – Т-26 ранних серий (то ли 1931, то ли 1932 год)

Впрочем, вернемся к нашему англичанину. Пока судьба новой машины решалась на высшем уровне, закупленные танки стали потихоньку расползаться по стране. Более того – английская машина имела немало скрытых сюрпризов. Так, например два танка разобрали «по винтику» – один в ВАММ, а второй – на СТЗ (где планировалось развернуть их выпуск). Причем собрать машину обратно получилось только у ВАММовцев (часть деталей нового танка на СТЗ просто испарилась» – то ли банально украли, то ли просто потеряли). Броня и заклепки, которыми крепились бронелисты к каркасу оказались весьма прочными и более стойкими к обстрелу, чем советские аналоги…

В итоге, после долгих размышлений, выпуск нового танка поручили заводу «Большевик» в Ленинграде. Но это еще не все – категорическим требованием военных был запрет на внесение каких бы то ни было изменений в конструкцию танка (хотя в контракте оговаривалась такая возможность – англичан было достаточно уведомить об изменениях). А изменять было что – например, собрать копию английского двигателя по английским чертежам, хоть и переведенным в миллиметровый формат, у советских рабочих не получалось. Достаточно сказать, что уровень брака в двигателях в 65% (!!!!!!) от поданного количества считали нормой. А на первых десяти машинах, собранных к тому же из неброневой стали, двигатели работать отказывались напрочь (то ли неправильно пели «God save the Queen» и «Rule, Britannia», то ли «Интернационал» им пришелся не по вкусу). И это при том, что большая часть деталей и узлов были импортными. Вторые пятнадцать танков могли перемещаться только при установке двигателя с эталонного Mk. E (Armstrong-Siddeley Puma, мощностью 90 л.с.) … Чуть ли не единственными небракованными машинами, выпущенными в 1931 была серия из 12 комплектов – учебных пособий для слушателей ВАММ.

На фото – учебные пособия ВАММ

Собственно, отличался Т-26 образца 1931 года от британского прототипа была шаровая установка пулеметов ДТ, с осени 1931 – новой повышенной цилиндрической башней (английская не получалась) и, внешне, выводом выхлопной трубы и креплением глушителя (все эти изменения были «узаконены» только в конце года).
На этом я пока заканчиваю свой рассказ. В следующий раз мы поговорим о том, как развивался Т-26, машинах на его базе и о том, как воевали эти машины.

«Гремя огнем, сверкая блеском стали…Часть 3 Обр.3»

Я продолжаю серию своих постов, посвященных танкам РККА – от первых робких шагов, «полулицензионных копий» иностранных машин до могучих боевых машин, сокрушивших Вермахт на полях сражений.
Проблема создания мощных бронетанковых сил в начале 30-х стола перед РККА очень остро - "если завтра война", то надо быстро насытить дивизии новейшими видами вооружений. А с этим-то как раз и было сложно. Именно ответу на этот вопрос и посвящена наша беседа.

Одной из причин поражения Российской Империи в Первой Мировой Войне, как, впрочем, и превращения ПМВ в долгую позиционную «мясорубку» стала неспособность всех сторон быстро восполнить потери в вооружении. А порохом в Европе пахло все сильнее и сильнее – увы, но Версальская система породила куда больше проблем, чем решила.

«Возможности танкостроения в будущую войну весьма значительны. Так, месячная продукция к 7-му месяцу войны (по состоянию производственных возможностей к 1928 году) может выразиться:
во Франции ок. 1500 танков
в Англии ок. 2500 танков
в Чехо-Словакии ок. 200 танков
в Польше ок.100 танков». Итого – 4 с хвостиком тысячи танков у потенциальных противников СССР. Именно так советская разведка характеризовала танковые возможности потенциальных противников в 1928 году.
Для того, что бы хоть как-то отбиться от такой бронированной лавины и при этом не повторить судьбу РИ, УММ РККА пришло к выводу, что армии нужен «мобилизационный танк» – максимально дешевую и массовую машину, которую можно производить на непрофильных (автомобильных) предприятиях. Вооружать же такими танками предполагалось второочередные дивизии, пока промышленность не будет полностью мобилизована.
Поначалу – в 1931 году – попробовали обойтись без конструирования специальной машины, одев на трактор «бронежилет» (об этом я писал в посте о танках Дыренкова «Гремя огнем… Часть 3. Обр.1»), но результат… не впечатлял.

На фото – бронетрактор Дыренкова

По заданию, выданному в 1932 году, танк должен был нести противопульное бронирование, собираться из автомобильных узлов и агрегатов, с минимальным использованием стратегических материалов. Вооружение из одного пулемета. Подвеска – по типу танка Т-26, но вместо листовых рессор предлагалось использовать пружины. Вес – не более 4 т. Проекту был присвоен индекс «Т-34».

На фото – Т-34 (один из прототипов)

Первоначально планировалась переброска этих (как и вообще легких) танков в кузовах 5-тонных грузовиков. Однако, с грузовиками, способными поднять такой груз (не говоря уже о полноприводности), в СССР были большие проблемы. Что бы не быть голословным, возьмем Ярославский автомобильный завод, выпускавший 4-х и 5 тонные грузовики. С 1929 по 1943 год всего было выпущено аж 18 514 машин или 1626 грузовиков в год, из которых примерно треть комплектовалась импортными двигателями и трансмиссиями. Если сравнить это с почти 5,5 тысячами только легких плавающих танков (не считая МС-1/Т-18 и планируемого «мобтанка»), то… «картина маслом». Кстати именно дефицит грузовиков, перекрытый потом «ненужным и бесполезным» ленд-лизом (какие-то жалкие 120 тысяч одних «Студебеккеров») стал одной из причин танкового погрома летом 41-го.

На фото – Т-34 (вид на МТО)

Самое интересное – произвдство Т-34 планировалось развернуть именно на ЯАЗе и АМО-ЗИСе – основных производителях грузовиков того времени.
Проект танка был разработан в ОКМО завода им. Ворошилова, а потом доработан под руководством С. Гинзбурга. Всего было сделано два прототипа – в задание уложились почти полностью, кроме массы – машина потянула на 4,7 тонны. Впрочем, в ходе испытаний новая машина продемонстрировала великолепные ходовые характеристики – по скорости и проходимости танк не уступал Т-26 (в девичестве – «Viсkers 6-tonn»), правда запас хода подкачал – 180 км, вместо 200 по заданию. Но все же легкая и маневренная, а самое главное – дешевая и массовая машина пришлась бы как нельзя более кстати. Единственный минус – слабоватое вооружение, как для танка поддержки пехоты – всего один пулемет. Крупнокалиберных пулеметов, удовлетворявших в то время военных, просто не было, поэтому было решено вооружить Т-34 20мм пушкой. Впрочем, ее тоже еще предстояло создать.

На фото – Т-34 с макетом 20мм пушки. Пушечная башня уравновешивалась кормовой нишей.

Всего было два предложения: первое от П. Сячинтова и Б. Шпитального – с основой на 20мм авиапушку Шпитального и второе от Е. Фрайбурга на основе 20мм зенитки «Rheinmetall». Зенитка, конечно, была предпочтительнее, поскольку могла вести огонь и по наземным и по воздушным целям. Но казенник пушки не влезал в башню даже вдвое болшую по размерам, поэтому от него отказались. Кроме этого, зенитка имела дульный тормоз, который мог демаскировать танк (по мнению военных) и имела питание от обойм.
Пушка Шпитального была меньше и имела ленточное питание. Поэтому и стали ориентироваться на нее. Несмотря на все ухищрения, башню пришлось конструировать заново.
В целом танк с новой башней и макетом пушки (Шпитальный не смог «приземлить» свою пушку ТШ вплоть до 1941 года) прошел испытания возкой. Казалось – дорабатываем вооружение и – вперед, но… В конце 1934 года все работы по танку были свернуты. Мобилизационный танк перестал быть актуальным – работы пошли по направлению совершенствования танков Т-26 и БТ, на которых уже ставились пушки калибром 37 и 45мм…
Приняв на вооружение Т-34 РККА получала неплохую машину – массовый и дешевый танк с пристойным (если бы Шпитальный и Сячинтов довести свою ТШ) вооружением, вполне сопоставимым с, например, немецким Pz-II. С другой стороны – на вооружении РККА уже стояли танки с использованием автомобильных узлов и агрегатов (Т-37А и Т-38), а во-вторых, выпуск не эрзацев, а полноценных танков стал предпочтительнее. Однако, накопленный опыт не пропал даром – именно благодаря ему стало возможным быстро сконструировать Т-60, самоходку СУ-76М и много чего еще. Впрочем, это совсем другая история.

Источник: https://fishki.net/add/ © Fishki.net

«Гремя огнем, сверкая блеском стали…Часть 3 Обр.2

Я продолжаю серию своих постов, посвященных танкам РККА – от первых робких шагов, «полулицензионных копий» иностранных машин до могучих боевых машин, сокрушивших Вермахт на полях сражений.
Сегодня мы продолжим разговор об экспериментальных танках РККА 30-х, машинах, которые если и воплотились в металл, то в виде одного-двух прототипов: танках Дыренкова, Гротте, мобилизационном танке Т-34...

Опыт разработки первых советских танков МС-1 (Т-18), Т-12/Т-24 и т.п. красноречиво показывал, что своими силами разработать, а тем более – наладить выпуск современных боевых машин не удается – банально не хватает опытных инженеров-конструкторов и
производственной базы. Но если станок или даже целый завод «под ключ» быстро
купить можно, то найти инженера-конструктора со специфическими навыками не так-то просто. По счастью, в начале 20-х в Европе появилась масса безработных инженеров, в довесок к стране, обладавшей серьезным промышленным и научным потенциалом, которой не приходилось перебирать партнерами. Я говорю о Германии.
И, что бы не быть голословным – в СССР появилась концессия Junkers, Rheinmetal проектировала пушки, в СССР поставлялись станки… Но самым ценным ресурсом были люди – например, немецкий конструктор Фольмер (однофамилец оружейника и, по совместительству, один из «отцов» немецких танков вообще) работал над проектом своего колесно-гусеничного танка для СССР, над проектами танков Т-17 и Т-20 работал Эдвард Гротте… Список далеко не полон.

На фото – Йозеф Фольмер (в верху) и чешская версия его танка – КН50-60

В этом посте речь пойдет в большей степени именно о работах Гротте – именно его проект тяжелого маневренного танка стал своего рода «дедушкой» многих советских танков. Но обо всем по порядку
Как я писал в предыдущих постах, разработка среднего танка, не говоря уже о тяжелом, мягко говоря «не пошла» - танки Т-12/Т-24 были скорее условно-боевыми, чем полноценными боевыми машинами, тяжелый же танк не пошел дальше чертежных кульманов.

На фото – маневренный (средний) танк РККА Т-12/Т-24

Поэтому решено было призвать «варягов». Но допускать к секретному проекту абы кого, разумеется, никто не рискнул, поэтому выбор пал на Эдварда Гротте (или Гротто, как тогда писали). Его отобрал лично К. Е. Ворошилов, поскольку Гротте сочувствовал коммунистической партии. А один из членов «бюро Гротто» был аж социалистом. Впрочем, бюро прибыло в марте 1930 и сразу приступило к разработкам по «проэктированию позиционного танка с компоновкой по типу Т-1-12 или французского танка прорыва». Новой машине был присвоен индекс ТГ.
Поскольку одной из целей приглашения немцев было получение опыта конструирования средних и тяжелых танков, разработки велись на базе завода «Большевик» - в КБ (названное КБ АВО-5) вошли люди, ставшие творцами танковой мощи СССР – Барыков, Троянов, Воробьев… А в качестве «группы независимых экспертов» были привлечены В. Заславский и О. Гинзбург.
По заданию, танк должен был нести вооружение из двух пушек – 37мм и 76,2мм, 5 пулеметов (два из которых – крупнокалиберные), весить не больше 30т (желательно – 18 – 20 тонн) и бегать со скоростью до 40км/ч. Защита – до 20мм.

На фото – ТГ с полным вооружением. Почему-то вместо ДТ решили использовать «Максимы»

Новое КБ оказалось на редкость продуктивным – на рассмотрение комиссии до 15-22 апреля (торопились ко дню рождения В. Ленина) было представлено не менее 4 проектов нового танка. Проект был утвержден, но возникли сложности с вооружением танка, точнее – с 76,2мм пушкой ПС-19/А-19 (ее еще называют «пушкой Гротте-Сячинтова»), на базе 76,2мм зенитки 8-К (Лендера-Тарнавского)

На фото – собственно, 8-К (в верху) и 76,2мм ПС-19 на танке ТГ. На ствол надет чехол, внизу, в круглом вырезе в бортовом экране, просматривается шаровая установка пулемета ДТ

Дело в том, что для того, что бы уменьшить силу отдачи, Сячинтов установил дульный тормоз (тогда откровенно побаивались реакции на погон башни столь мощного орудия). А военным наличие дульного тормоза не нравилось принципиально – они опасались, что ударная волна будет травмировать следующую за танком пехоту. 37-миллиметровка могла не только эффективно бороться с бронетехникой, но и, хотя бы теоретически, с низколетящими самолетами.

На фото – танк ТГ, верхняя башня повернута в сторону. Хорошо видны обе пушки

Обратите внимание на угол подъема 37мм пушки

Обратите внимание на угол подъема 37мм пушки

Источник: https://fishki.net/add/ © Fishki.net

Позже пришлось все-таки перекомпоновывать МТО – мотор Гротте работать отказывался. В ходе испытаний всплыла еще одна неприятность – при монтаже был поврежден погон нижней башни под трехдюймовку. В результате башню пришлось приварить, с согласия Заславского, что сильно сократило углы горизонтальной наводки без поворота корпуса. Впрочем, по моему личному мнению, такой незапланированный «апгрейд» пошел машине только на пользу – ворочать трехдюймовой башней и при этом не сбивать наводку 37мм пушки – задача, не решаемая в принципе, на том уровне развития техники

На фото – ТГ вид сзади и сбоку

Полученная машина просто очаровала Халепского и было от чего – плавный и хороший ход (по цеху танк катали на руках буквально три человека), мощная бронезащита (до 44мм) полностью сварного корпуса, мощное вооружение, удобное управление с сервоприводами…

На фото – ТГ без гусениц. Обратите внимание – на катках что-то вроде покрышек, способствовавших плавности и мягкости хода.

Танк был хорош. Более того, планировалось выпустить серию из порядка 200 машин. Но… Вмешались экономисты и технологи – танк был не просто дорог, а очень дорог – один танк стоил около 1,5 миллиона рублей (примерно 10 -12 танков БТ-2) и сложен в производстве. Если сравнивать его с современными боевыми машинами, то тут подойдет F-22 Raptor или знаменитой «Аратой» – да, характеристики отменные, но и цена… труднопроизносима.
Кроме этого у ТГ появились более простые и дешевые конкуренты – БТ и Т-28. Но о них мы поговорим в следующих постах. А сам ТГ остался чисто экспериментальной машиной. Впрочем, Гротте не унывал и предложил советскому руководству проект аж 1000-тонного (да, именно тысячетонного) супертанка ТГ – 5 (Т-42). Для сравнения – самая тяжелая серийная бронемашина в мире – JagdTiger весила всего 75,2т. А самый тяжелый советский танк, экспериментальный к тому же, – ИС-7 тянул всего на 68т.
Этот сухопутный дредноут должен был нести пять башен, как минимум одна – с пушками калибром 305мм, иметь броню до 300мм и бегать со скоростью 60км/ч!

На рисунке – ТГ-5 (Т-42)

Но тут дело не пошло дальше эскизного проекта. На этом работа Гротте в СССР закончилась. А уже через два года дружба между СССР и Германией, точнее – Веймарской республикой прекратилась, вплоть до лютого всплеска в августе 1939 года. Сам же Гротте прославился еще одним колоссом – Ratte. Но это уже выходит за рамки нашего разговора.
Несмотря на дороговизну, танк Гротте содержал массу интересных конструкторских решений, отказываться от которых было бы просто глупо. Поэтому уже в 1931 году ЭКО ОГПУ («шарашки») взяло дело под свой контроль. КБ под руководством В. Асафова вело разработки на базе ТГ для того, что бы добиться упрощения и удешевления конструкции.
Первый из проектов, под индексом Т-1001 или ТА-1 при сохранении вооружения ТГ (трехдюймовка и 37мм пушка, пулеметы) получал новую подвеску Кристи. Кроме этого, планировалось использовать лицензионный двигатель BMW-IV. А поскольку время разработки совпало с модой на колесно-гусеничные танки, то и этот проект получил возможность перемещаться на колесах.

На рисунке – проект ТА-1

Таким образом, ТА-1 плавно мутировал в ТА-2. Отличия включали в себя пару бортовых пулеметов – для зачистки окопов, сама же машина должна была стать больше и тяжелее.

На рисунке – проект ТА-2

Ну а где два, там может появиться и три. Правда, ТА-3 еще больше «подрос» - длинна машины должна была составлять 8м(!). И быть тяжелее предшественников, так что из разряда «маневренных» проект был переквалифицирован в «позиционные» (тяжелые) с массой свыше 32т. Трёхъярусное расположения вооружения ушло. Да, проект сохранил два орудия, но с независимой наводкой. Танк должен был оснащаться мощной радиостанцией с радиусом действия до 50 км, герметичным корпусом и быть весьма шустрым – до 45км/ч на гусеницах и 70км/ч на катках. Более того, поначалу он рассматривался в качестве кандидата на серийное производство, но предпочтительнее оказался проект Т-35.

На рисунке – ТА-3

На этом эпопея с танками Гротте в СССР закончилась. Да, на вооружение он не был принят, но конструктивные решения, реализованные в нем позволили дальше разработать более совершенные боевые машины самостоятельно.
Само же принятие ТГ на вооружение (при наличии «Show me the money» у СССР) давало танкистам РККА одну из наиболее совершенных машин того времени – да, по отдельности мощная пушка, хорошая броня и подвижность встречались, но вместе…
Позже конструкторы совместят все это в одном танке, но это уже совсем другая история

Источник: https://fishki.net/add/ © Fishki.net